Зависимость и реакция семьи
Лишь немногие химически зависимые являются единственным действующим лицом разыгрывающейся драмы. Они, как герои шекспировской трагедии, влекут за собой всех действующих лиц на путь окончательного бедствия. Каждый человек, чья жизнь затронута химической зависимостью, подвергается воздействию его болезни, но наиболее сильно последствия заболевания сказываются на членах семьи, где живет зависимый человек. Близкие не могут отвернуться от зависимого и его проблемы, это означало бы полный развал собственной жизни, а также предательство своего любимого человека как раз в тот момент, когда он больше всего нуждается в помощи.
Поэтому они остаются и приспосабливаются к его болезни, вырабатывая такой стиль поведения, который дает им возможность испытывать минимальный личный стресс. Ежедневно идя на компромисс, они начинают, не жить, а выживать. Сделав установку на выживание, выработав приспособительные и защитные реакции и модели поведения, они замыкаются в этих стилях поведения. Они хорошо срабатывают в семье и обеспечивают созависимым (так мы называем людей близко и эмоционально связанных с химически зависимым человеком) защиту от все возрастающей боли. Что же это за защитные механизмы? Это сверхответственность, сверхвовлеченность, серьезность, самобичевание, манипулятивность, сверхконтроль и жалость к себе. От чего защищают созависимого эти механизмы? От чувств: от чувства обиды, гнева, страха, вины и страдания. Они как бы уходят от осознания этих болезненных чувств и привносят сложившиеся модели поведения и во все другие взаимоотношения.
Система защиты и подавленные (невыраженные) чувства становятся проблемой для всех членов семьи.
Таким образом, семья поражается психологически. Можно задаться вопросом, почему же защитные механизмы, которые призваны защищать от боли, становятся не помощниками, а разрушительным врагом ? Потому что они являются иллюзорной попыткой изменить реальность и сделать ее такой, какой мы хотим ее видеть. Они не устраняют хаоса и неразберихи, а лишь помогают семье функционировать в этих условиях. Они сохраняют систему семейных связей, но в то же самое время укрепляют и затягивают болезнь.
Защита от боли — лишь один из симптомов психологического неблагополучия.
Второй — это отрицание. Отрицание — это нежелание видеть, в чем причина всех проблем в семье. Прежде всего, созависимые ведут себя так, будто проблемы нет. Скрывают ее от себя и окружающих, не выдают главного «семейного секрета», лишая себя тем самым возможности получить помощь извне.
Третий — это заблуждение, самообман. Созависимые стараются избежать столкновения с проблемой, например, отказываются ходить вместе на вечеринки, не говорят о проблеме, оправдывают чрезмерное употребление тем, что у человека работа такая (там все пьют), тем, что был праздник (ну как не выпить), тем, что армия сломала человека, тем, что он один (нет жены/мужа, своей семьи).
Супруги и матери обвиняют себя, уходя в самообвинение, самобичевание: «Если бы я была лучшей матерью, больше бы приглядывала бы или контролировала, то …», «Если бы я была лучшей хозяйкой, более привлекательной внешне, лучше бы готовила и прочее, то …».
Когда семья все же признает наличие главной проблемы — химической зависимости, то старается скрыть ее. В жизнь входят смущение, страх, вина, фрустрация, чувство поражения, беспокойство, недоверие, обиды, взаимные обвинения, жалость к себе — иными слонами, отрицательные чувства.
На физическом уровне у членов семьи тоже происходят изменения. Среди людей, близких химически зависимому, полностью здоровых людей нет. В их основе лежат эти самые отрицательные чувства, усиление напряженности и беспокойства и постоянный стресс. Организм реагирует на стресс заболеваниями типа гипертонии, мигрени, язвы желудка, проблем с перееданием или недоеданием, сердечно-сосудистыми и онкологическими заболеваниями.
Теперь посмотрим, как болезнь поражает людей на поведенческом уровне. Прежде всего, это поглощенность поведением химически зависимого человека, которое все больше выходит из-под его контроля, и а связи с потерей им контроля, созависимый начинает контролировать его поведение и употребление (уничтожать алкоголь, наркотики, забирать деньги)» полностью контролировать финансы семьи; контролировать количество употребляемого, умолять, взывать, угрожать, обвинять себя, покрывать последствия, оправдывать, поддерживать алиби, связанные с употреблением, платить долги.
Таким образом, действуя и реагируя нормально на ненормальную ситуацию, близкий химически зависимому человек становится главным пособником его болезни. Избавляя зависимого от боли и ощущений последствий своего употребления, близкие люди затягивают течение его болезни и момент обращения за помощью. Такой стиль повеления можно назвать потакательством. Это искренняя попытка помочь, уберечь от боли и сохранить семью от полного распада, которая не срабатывает, вызывая чувство отчаяния и безнадежности и, в конечном итоге, без помощи извне, главным образом специалистов и Ал-Анона, приводит к распаду семьи и порой гибели ее членов. Такого рода поведение является результатом простого непонимания сущности болезни. Семья рассматривает все связанные с химической зависимостью проблемы как отдельные, изолированные кризисы, а не как звенья в цепи хронического, прогрессирующего заболевания. Они верят, что если этот кризис минует, все будет хорошо, и хоронят все до следующего раза. Они стараются не чувствовать, не думать, не говорить, и продолжают пребывать в отрицании. Это поведенческий уровень болезни созависимых.
Что же происходит на социальном уровне. Жизнь в семье становится хаотичной, болезненной и непредсказуемой и в результате этого появляются новые роли, правила и ритуалы. Продуктивное общение в семье исчезает, члены семьи отделяются друг от друга из-за болезненности взаимоотношений и от окружающих из-за страха разоблачения. Неписаные правила, по которым начинает функционировать семья, гласят: не говори, не чувствуй, не доверяй. Правила становятся ригидными и бесчеловечными, а главное, что они способствуют сохранению статус-кво любой ценой.
Таким образом, социально семья страдает в результате разобщения ее членов и нарушения связи с окружающим обществом. Она как бы превращается в руины, загороженные непреступной стеной, за которую никто не может проникнуть, чтобы реставрировать сооружение.
Итак, механизм запущен, состояние семьи можно охарактеризовать как хроническое. Это означает, что у членов семьи, как и у хронически зависимых, тоже бывают срывы, и если ничего не делать с этим состоянием, то оно будет усугубляться, т.е. будет разрушаться как психическое, так умственное и физическое здоровье. Чтобы семья выздоравливала, надо сосредоточиться на личном выздоровлении каждого члена семьи. Это будет вкладом каждого в здоровье семьи в целом.
В заключении хочу напомнить, что болезнь членов семьи мы называем созависимостью. Мы считаем, что это заболевание, так как она прогрессирует и без лечения усугубляется, приводя к полному физическому, эмоциональному, социальному и духовному распаду. Это заболевание может быть «заразным», как и химическая зависимость, и через модели поведения в семье перейти к нашим детям и внукам. А за восстановлением здоровья обращайтесь к специалистам по химической зависимости, для индивидуального консультирования, групповой терапии, в Ал-Анон для личного духовного роста.
Эти люди чувствуют себя ответственными за целый мир, но они отказывались взять на себя ответственность за то, чтобы управлять своей собственной жизнью, и за то, чтобы просто жить. Эти люди постоянно что-то отдавали другим, но не знали, как брать себе от других. Я видел людей, которые отдавали до тех пор, пока не становились злобными, психически истощенными и опустошенными. Я работал с женщинами, которые очень хорошо умели заботиться о каждом из окружающих, тем не менее эти женщины сомневались в том, как им следует заботиться о себе. Это не люди, а лишь оболочки от них. Они бессмысленно бросались от одной деятельности к другой. Я видел людей, чьим призванием было ублажение чьих-то желаний, людей-мучеников, стоиков, тиранов. Большинство созависимых были постоянно поглощены другими людьми. С большой точностью, со множеством деталей они могли приводить длинные перечни деяний и проступков зависимых людей: о чем он (или она) подумал, что почувствовал, сделал и сказал. Созависимые всегда знали, что алкоголик или наркоман должен был делать и чего не должен. И они очень сильно удивлялись, почему же он или она сделали это и не сделали то.
Тем не менее, эти Созависимые, которые так проникновенно могли знать других, совершенно не могли видеть себя. Они не знали, что они чувствовали.
Они не были уверены в своих мыслях. И они не знали, что они могли бы делать, если вообще следовало что-нибудь делать, для разрешения своих проблем — если, в самом деле, им еще придет в голову, что у них есть какие-либо собственные проблемы, отличающиеся от проблем их близких — алкоголиков.
Поэтому цель — представить в новом свете знакомые проявления болезни с тем, чтобы
1) начать изменять свое отношение к проблеме, затем
2) изменить свое поведение и
3) в результате этих изменений начать выздоравливать индивидуально и всей семьей, меняя отношение к миру, что называется личностным и духовным ростом.